Ловила я золотую осень в Серебряном Бору, ходила по дорожкам, шуршала листвой, сидела у озера и смотрела в беспроглядную даль. Над озером плыл призрачный туман и укрывал меня своей пеленой. Я люблю этот парк и выбираюсь сюда за тишиной, спокойствием и за свежим воздухом.
Серебряный Бор популярен летом, но я сюда прихожу только в осеннее время, когда золото деревьев отражается в зеркальной глади воды, а дороги покрывает медно-багряный ковер.
Я люблю одиноко бродить по прелой листве, собирать гербарий из медового клена и пить чай. Я всегда беру небольшой рюкзак, в котором уже припасен блокнот, где после небольшого путешествия окажутся несколько цветных листочков, мой фотоаппарат и термос с горячим чаем. Это все, что мне нужно в такие дни.
Я люблю бродить одна, прячась от всего мира за зонтиком. Но можно ли считать себя одинокой, когда в голове крутятся любимые напевы, всплывают сюжеты и мотивы, и спешат на встречу захватывающие мысли и идеи, от которых потом невозможно уснуть.
Одиночество ли это, когда ветер шепчет слова, которые станут новым рассказом или стихом. Возможно, это одиночество, особое осеннее одиночество, самое лучшее, которое только можно встретить.
Моя осень меняется на глазах. За один только день она может сменить несколько масок. Она то одна, то другая. С ярким солнцем и проливным ливнем, с первым снегом на еще зеленом ковре и последним кленовым листом. Она такая непостоянная, хитрая, рыжая. И такая изменчивая.
Сколько загадок хранит в себе осень. А сколько образов. То чья-то девичья фигура промелькнет меж багряной аллеи, то чудной молодой человек будет куда-то спешить под проливным дождем, то старый ворчливый дворник будет мести разноцветный ворох листьев, а совсем юный ребенок будет их разбрасывать.
Какая осень разная, непостоянная. Сделай несколько шагов и вот, она уже другая. Предстает новой загадкой.
Хитрая осень запутывает, играет в свои лукавые игры, кружит голову. Обещает солнце, но льет дождем, хмурит день. А так хочется потрогать живое, трепетное золото октября, наполнить сиянием хмурые серые будни.
Каждый лист – не повторить. Осенью я становлюсь хиромантом, гадаю на их ладонях и разглядываю каждый узор из тончайших прожилок. Я зарываюсь носом, трогаю осень руками, смотрю глазами в этот восхитительный, медовый шелк и сбираю золотую пыльцу взглядом через объектив со всех деревьев.
Эта осень идеальна, может быть даже прекраснее всех времен года, даже весны. Весна мучает обещаниями и несбыточными надеждами, которые, скорее всего никогда не сбудутся, а октябрь не дает и тени надежды, он весь в себе. Скрытный, молчаливый, сдержанный.
Он как мудрец или старый пророк, который даст то, что действительно пообещал и свои обещания никогда не нарушит. А что дальше – тьма, холод, длинная ночь, мокрый снег, промозглый дождь.
Но это будет потом, а сейчас на дворе золотая пора, осень бор обернула в медовое великолепие. Вот бы найти такую ложку, набрать бы в нее мед, съесть и облизнуться!
А как чудесны вековые сосны и пористый мох под ногами. Впитавшая дождевую сырость трава еще долго будет зеленой. А над бором голубые-голубые небеса. И безмерная тишь мирного, безмятежного леса: ни птичьего крика, ни звериного звука, ни жужжанье комара, ни шороха, ни свиста, ни писка.
